К 60-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ
СУДЬБА СНАЙПЕРА
Петр Григорьевич Комаров уроженец Алтая. Когда началась Великая Отечественная война, он, 1926 года рождения, был мал для нее. Воевали старшие братья Сергей, Иван и Павел, так и не вернувшиеся с фронтов.
Подрастал и Петр, уже успевший хлебнуть лиха по "вине" родителя. Отец, трудяга-крестьянин, когда стали создаваться колхозы, ни в какую в колхоз не хотел вступать. "У меня свой колхоз", - говорил, имея в виду десять детей, больший из которых, Сергей, был на семнадцать лет старше Петра. И семью Комаровых в 1930-м раскулачили, выслали в Нарым. Побывали в ссылке вместе с родителями и дети, в том числе Петр. Возвратились домой, а дома-то и нет. Жили в землянке. У родителя что-то неладное с головой стало, бросился под поезд на станции Песочная. Мать работала кипятильщицей на лесозаводе - кипятила воду для рабочих, одна поднимала младших детей.
Петр учился в школе, подрабатывал, в школе ДОСААФ совершил пять прыжков с парашютом. Как только, летом 1943-го, стукнуло 17, стал настойчиво проситься в армию.
...Осенью 1941 года на Алтае началось создание военных училищ и школ. За первые годы Великой Отечественной войны в крае их было создано 14. Многие были эвакуированы из прифронтовых областей. Это Барнаульское и Рубцовское пехотные училища, Балашовское летное (затем Славгородская военная школа пилотов), Мичуринское (затем Бийское) военно-инженерное, Лепельское артиллерийско-минометное училища, Барнаульская школа снайперов.
В школу снайперов в 1943-м и был направлен 17-летний Петр Комаров. А в мае 1944-го - на фронт. Наши войска были уже глубоко на Западе, и боевой путь Петра Комарова пролег через Эстонию, Литву, Восточную Пруссию, Польшу - на Берлин. Всегда при нем была снайперская винтовка.
При форсировании Одера их дивизия понесла серьезные потери. За Одером бои были не менее ожесточенные. 26 января 1945-го снайпер Комаров вел охоту на фашистов и снял немецкого офицера. Но, оказывается, велась охота и за ним. И фашистская разрывная пуля достала - Петр Комаров получил тяжелое ранение в челюсть. Образовалась дырища. Ни есть, ни пить, голова вся в бинтах. Одни глаза. Первая помощь и долгие скитания по пяти эвакогоспиталям. Насмотрелся Петр на фронтовые увечья, видел, как "самовары" - фронтовики без рук, ног - пытались выбрасываться из госпитальных окон. Последний госпиталь, в Харькове, специализированный, где находились на излечении солдаты и офицеры только с лицевыми, челюстными ранениями.
О той поре сохранились у Петра Григорьевича листки со стихами, написанными товарищем по палате.
"Наша "ноль" звалась палата, что под лесенкой была. В одинаковых халатах здесь четверка нас жила".
Затем - характеристики каждого из четверки. Например, одного из двух Владимиров: "В карты он играл отлично, мог один за всех курить. У него была привычка "Рассосется" говорить. Если ставили уколы или кто-нибудь хандрил, Вовка, сморщившись от боли, "Рассосется" - говорил. А из города вернется, стиснув зубы, говорил: "Ничего, все рассосется". И нахмурившись ходил". И о Петре Комарове: "Третий все лежал в постели, друг наш Петя Комаров. Парень был он вроде смелый и ругался - будь здоров". Приводятся и образцы Петровых ругательств. Вообще стихи крайне интересны. Но очень уж они длинны, чтобы полностью приводить их в газете.
День Победы Петр встретил в харьковском госпитале. Порадовались, отметили. А вообще челюсть "рассасывалась" до июля. В 1945-м, вскоре после своего дня рождения - 13 июля - Петр вернулся на Алтай. Начал работать, в 1948-м женился, пошли дети - дочь, сын, дочь.
Петр Григорьевич автослесарь, но не чурался никакой работы. "Работяга", - говорит сам о себе.
Сейчас живет в Александрове. Приехал к сыну, получившему инвалидность после автомобильной аварии. Да и дочери недалеко - одна в Кольчугино, другая в Москве. Живет один - жену похоронил уже здесь, в Александрове. Встречается в Москве с однополчанами. 9 Мая этого года у него на Красной площади состоялась неожиданная встреча с медсестрой, делавшей ему перевязку в полевом госпитале после ранения. Петр Григорьевич и думать забыл о той перевязке, а Алина Тошева вспомнила. Сейчас она болгарка, живет в Софии, в Москву приехала специально, на торжества, посвященные 59-ой годовщине Великой Победы.
Навещает детей. Поездка к дочке в Кольчугино обернулась для Петра Григорьевича большой неприятностью. Дело было так. 3 января этого года он возвращался из гостей в Александров. Сел в рейсовый кольчугинский автобус. Все началось, когда дело дошло до проверки билетов. "Ваш билет". "Я инвалид войны". "Бери билет". "Я инвалид войны", - повторил Петр Григорьевич. Женщина-кондуктор водителю: "Выбрось его из автобуса". И водитель стал "выбрасывать" фронтовика. Дошло до того, что бил ногами вцепившегося в поручень Петра Григорьевича. "Я бы заплатил, денег сейчас нет, хотя имею право...". Кондукторша свирепела: "Имеет он... Может, кто хочет за него заплатить?". Заплатил молодой парень, сидевший на сиденье в стереонаушниках.
Петр Григорьевич обратился в суд. Тянучка тянется.
- Может, к 60-летию Победы что-то решат? - смеется Петр Григорьевич.
И столько в его улыбке незлобивости и простодушия! Так он всю жизнь и жил, простой русский человек и солдат.
В. АЛЕШИН.
