ВРЕМЯ ПОБЕДЫ
В нашем городском музее хранятся часы с приборной доски самолета. Этот экспонат сюда передал Ю.Путилин, рождения 1924 года. Год рождения говорит сам за себя. Что у него было? За средней школой - сразу же школа военных летчиков, потом - добровольцем на фронт, дальняя авиация, тяжелые бомбардировщики. Был страх и была ярость. И было страстное желание хотя бы одним глазком заглянуть в будущее, увидеть мир без войны.
Долгожданная "Победа!" застала его в кабине самолета, и он, повинуясь внутреннему порыву, остановил часы на приборной доске самолета - выключил время войны. А спустя 40 лет отдал эти часы в музей города Александрова.
Чтобы понять весомость этого экспоната, надо пережить хотя бы часть того, что пережили они, мальчики войны. Хотя нет, наверно я не права - не только мальчики. У нас, во ВНИИСИМСе, были удивительнейшие семьи. Давайте вглядимся хотя бы в одну из них: муж - лауреат Ленинской премии, жена - лауреат Государственной.

СЕМЬЯ ЛАУРЕАТОВ
Итак: Михаил Иванович Голиков. В 1943 году он семнадцатилетним был призван в армию. Орловско-Курская дуга, Брянский фронт, форсирование Днепра, 12-килограммовый пулемет с дисками, чудовищная усталость, когда даже смерть - сама смерть! - воспринимается как отдых (лечь, расслабиться, уснуть...)
Тяжелое ранение при захвате Днепровского плацдарма, госпиталь, орден Красной Звезды... В 1945 году ему исполнилось только 20 лет. И потом была учеба.
Молодой фронтовик в выцветшей гимнастерке с орденом на груди производил впечатление …человека высокомерного и нелюдимого. Не принимал участия в развлечениях, игнорировал кампании. И только самые близкие знали: он хронически голодал. На большую часть стипендии покупал котлеты-полуфабрикаты и вез в деревню, матери. Денег хватало только на самые дешевые папиросы. Зато учился с фронтовым упорством и стал одним из лучших выпускников.
На последнем курсе женился.
Жена - Юлия Андреевна Белякова. Ее в нашем городе хорошо знают и теперь - подтянутая, собранная, элегантная дама. Кандидат наук, возраст упоминать не буду - ей старухой не быть, она все равно дама в возрасте.
Далеко не ангел, да и жизнь ей выпала не ангельская. Ее семья жила в Смоленской области, а область уже в сентябре 1941-го была оккупирована. Отец - партийный деятель, был оставлен для организации партизанского движения.
Не вдаваясь в детали: семьи сестры и брата отца расстреляли, их пытались использовать как наживку - выманить командира. 16-летнюю сестру угнали в Германию, в 1943-м туда же погнали мать.
Юля осталась с бабушкой и дедушкой. Их видела в последний раз, когда шла в колонне пленных. Пешком преодолевали по 10 километров в сутки. Потом - поездом, где она уже была в полуобморочном состоянии, в тифе…
Но выжила. Снова шла в колонне. Когда начали сортировать по лагерям (детей - отдельно), помнит странную для 12-летней девочки мысль: "Какая я счастливая, мне больше некого терять".
Лагерь был не специализированный: большие палатки, в каждой из которых на соломе спали по 30-40 детей. Это были дети, у которых брали кровь для немецких госпиталей. У всех детишек на руках укрепляли ремешок с группой крови.
Она пробыла там полтора месяца. Потом напросилась в группу подростков и с ними бежала. Они попрошайничали, выживая. Свои 13 лет отметила особо: ушла за деревню и в голос выла, рыдала так, что в какой-то момент показалось, будто из глаз уже не слезы текут - кровь…
И все же ей повезло: после Победы нашла свою семью: вернулся отец живым, потом мать, наконец - сестра… Погибли два брата.
Она окончила школу, институт и, что называется, реализовалась.
Знаете, как она сама говорит о своей жизни?
- Жизнь состоялась. Была интересная, нужная работа, наш труд заметили и оценили. За это стоило платить.
А я и половины выпавшего на ее долю не перечислила. Стойкое, гордое поколение, которым невозможно не восхищаться!

ОСТАТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ
…Великая Отечественная - она уходит все дальше и дальше в прошлое, обрастая легендами и мифами. Все меньше остается тех, кто прошел ее суровое горнило и выстоял. Может оттого так дороги нам воспоминания этих людей.
Вы заметили, они не любят рассказывать о самом страшном, они закрываются от нас смешными эпизодами… Помню, как в детстве, не выдержав, я перебила отца-блокадника:
- Но, папа, ты же чудом остался жив! Как ты можешь ТАК вспоминать?!
Он задумался на некоторое время, потом тихо пояснил:
- Понимаешь, дочка, во-первых, это была моя молодость, а во-вторых, столько людей тогда испаскудилось, и то, что удалось остаться человеком, теперь наполняет гордостью.
У меня тогда хватило ума не задавать вопросов. Ответы я получила, став взрослой.

БЛОКАДНИКИ
Страшная вещь - война, но блокада, да еще такого огромного города! На берегу Дичковского озера небольшой памятник - над братской могилой блокадников. Тех, которых уже не смогли спасти. Их просто не в силах были спасти, хотя не только продуктами и медикаментами, даже кровью делились с ними наши горожане. Кто знает, что в это чудовищное время только александровцы сдали почти 2000 литров крови?!
Не знаю, сколько человек положат цветы на эту могилу мирных ленинградских граждан. Таких, как мы с вами, не героев…
Хотя нет, наверное, все же они были герои. Потому что блокада Ленинграда - это был уникальный в новейшей истории подвиг. У нас с вами есть возможность услышать голос одного из тех, кто ее пережил. Тем более что он сделал немало для того, чтобы после войны имя нашего города зазвучало по всему миру.
Алексей Александрович Штернберг.

КРИСТАЛЛЫ
ДЛЯ ПОБЕДЫ
Вот как вспоминает об этом времени П.Поздняков: "Военная ситуация к осени 1941-го года и блокада Ленинграда поставили под угрозу снабжение армии средствами телефонной связи. Эвакуация в тыл телефонного завода "Красная заря" из Ленинграда была уже невозможна и возникла срочная необходимость организации в тылу нового телефонного завода. Не хватало главного - кристаллов.
Военные предложили получать кристаллы из Ленинграда, где, по их сведениям, было организовано выращивание. Через неделю прибыл курьер - капитан Волошин, прилетевший на специальном самолете из блокированного Ленинграда. Он подтвердил, что по решению комитета обороны города из части, в которой кристаллограф А.Штернберг занимался строительством укреплений, последний был отозван для организации выращивания кристаллов сегнетовой соли, необходимых для нужд предприятий.
Перелеты Москва - Ленинград были опасны из-за господства немецкой авиации. Через месяц тот же курьер прибыл в Москву, доставил коробку с пятью тысячами заготовок. Посылка была вскрыта, заготовки сосчитаны, проверены и из них срочно было сделано несколько пьезоэлементов.
Их электрические параметры были сличены с параметрами ПЭ из московских кристаллов. Они оказались идентичны. Курьер, забрав акт приемки заготовок, отбыл в обратный рейс. Позже нам стало известно, что при возвращении в Ленинград самолет был сбит, пилот и курьер погибли".

«ОТЕЦ-ОСНОВАТЕЛЬ»
Ленинградцы не просто выстаивали, они еще и работали с редкой интенсивностью. Впоследствии под такого специалиста как А.Штернберг будет создан ВНИИСИМС, в котором он с учениками решит проблему выращивания искусственного кварца.
Вот как он вспоминает те страшные дни (это воспоминания человека исключительно мирной профессии, молодого ученого):
"Когда началась война, жена уехала в Севастополь к родственникам. Вернулась очень быстро: Севастополь бомбили в числе первых, а она была "в положении".
Я сразу же был призван в инженерные войска, в военное училище. Помню, нас человек 12 или 15 собрал капитан /наш начальник/ и знакомился с каждым. На вопрос о моей профессии я ответил:
- Кристаллограф,
- Что умеете делать?
- Умею выращивать кристаллы.
- Как к нам попали?!
Я объяснил. Капитан понял, что пользы от меня не будет, и решил:
- Ладно, будете моим помощником.
Вскоре принесли карты, на которых красным карандашом надо было провести линию, по которой на местности надлежало строить укрепительные сооружения. Начали раскладывать, вскоре запутались. Тут, наконец, я решил вмешаться:
- Если дадите толкового помощника, я попробую разобраться.
Мне дали помощника. Я разложил карты с севера на восток и стал переносить линию, используя особенности рельефа. Пришел капитан:
- Почему линия не прямая?
Объяснил как мог:
- Здесь, видите, трясина, а здесь, между озер, можно использовать рельеф как естественное укрепление.
Капитан посмотрел на меня уважительно:
- Будете моим заместителем.
Итак, моя карьера стремительно росла. Но в конце августа поступило распоряжение: меня забирали для организации производства выращивания сегнетовой соли на военные нужды. Кристаллы предназначались для гидроакустических приборов и телефонов.

ПРООБРАЗ ВНИИСИМСА
Выделили помещение на Владимирской площади. Спросили:
- Можете организовать производство?
- Могу.
- Идите, подготовьте список необходимого.
Я подал список, и сразу же начали поступать предметы, в нем указанные. Для изготовления ванн вынимали из окон огромные витринные стекла. В нашу лабораторию собрали тех, кто верил, что немцы не возьмут город, и не хотел уезжать. В сентябре мы приступили к работе. У нас были круглосуточные пропуска.
Странное дело: напряженная работа тех месяцев полностью выпала из моей памяти. Я не помню ничего, кроме того, что мы давали кристаллы...
К январю 1942 года наша работа была налажена. Часть заготовок поступала в ведомство Местпрома, часть на истребителях отправлялась в неизвестном направлении. Как выяснилось потом - в Москву, на детище института кристаллографии - завод № 633. Там даже понять не могли, откуда поступает это сырье…
В начале 1942 года, в самое тяжелое время: снег обнажает истощенные трупы… Не было сил их поднимать. Весна 1942 года: у домов на солнышке греются истощенные ленинградские дети. Навечно врезалась в память фраза одного из них:
- Мама говорила, что до войны хлеба можно было есть, сколько хочешь…
Главное даже не слова, а то, как они звучали: сказка, в которую поверить невозможно.
Трудно человеку, не пережившему блокаду, понять, что значит это слово. У нас в доме с давних пор лежала привезенная из Карелии шкура медведя. Она тоже пошла в ход. Размачивали ее и ели. Когда наш дом разбомбили, переселились к приятельнице - актрисе. Она болела блуждающей почкой и почти ничего не могла есть. Продукты, которые ей приносили, бросала в корзины. Эти корзины стали солидным подспорьем всем нам…
Весной 1942-го нас через дорогу жизни эвакуировали".