В редакцию "АГТ" на днях позвонила А.Е. Рыжова и попросила, чтобы в эти юбилейные для фронтовиков дни вспомнили и ее мужа - Анатолия Ильича Рыжова. Он вернулся с войны тяжело раненным, но не потерялся в мирной жизни - долгие годы добросовестно трудился в вагонном депо станции Александров (был токарем, бригадиром, мастером цеха).
- А погиб он трагически в 1973 году, при тушении пожара на Александровском ликеро-водочном заводе, - рассказывает Анна Егоровна. - Ехал с работы на велосипеде мимо (мы жили тогда на ул. Заводской) - видит, дым всюду, народ суетится. И, как всегда в жизни, бросился помогать людям! Подъехал пожарный поезд, Толя взял свободный шланг и потянул его на второй этаж, где был основной очаг возгорания. А тут неожиданно с поезда дали такой мощный напор воды, что мужа просто бросило к окну. На беду, рама оказалась гнилой - он навзничь упал на асфальт головой...
"ПОСТУПИЛ В "КРЕМЛЕВСКОЕ" УЧИЛИЩЕ..."
В уютной квартире на улице Революции Анна Егоровна и ее дочь Ирина (работает сейчас во ВНИИСИМСе) показывают мне старые фотографии. И потихоньку складывается картина жизни обычного александровского паренька с весьма необычной судьбой.
Учился Анатолий в железнодорожной 114-й школе (отец его работал в то время зам. начальника станции Александров). Но в 1937 году, после одного из партсобраний, на котором Рыжов-старший выступил с принципиальной критикой, его неожиданно арестовали. И лишь в 50-е годы удалось узнать, что Илья Рыжов был отправлен в Среднюю Азию и там же расстрелян. Кстати говоря, эта трагедия отразилась и на судьбе Рыжова-младшего. Когда он в 1941 году поступил в "Кремлевское" военное училище, то спустя некоторое время после успешной сдачи экзаменов... его отчислили как сына врага народа!
Но это не озлобило Толю - он уже в следующем году ушел добровольцем на фронт. Вначале прошел подготовку в Подмосковье - осваивал противотанковое ружье. И уже вскоре был первым номером в расчете. Как потом вспоминал Анатолий Ильич, его второй номер получил специальную инструкцию от "особистов": "Перед тобой - сын врага народа, и если он будет отступать с позиции - стреляй в него без раздумий!"
За подбитый фашистский танк-громаду "Тигр" А. Рыжов был удостоен ордена Славы третьей степени. Но больше ему почему-то помнилось, как он был в том бою ранен.
- Помню, об этом страшном случае папа рассказывал так, - вспоминает его дочь Ирина. - Что-то у него с двух боков как будто вырвало - и мгновенно вся гимнастерка стала наполняться кровью. Он увидел невдалеке молоденькую медсестричку - так она даже шарахнулась от него, увидев его окровавленное чумазое лицо. А когда расстегнула гимнастерку, то оттуда как будто кровавое месиво вывалилось прямо на нее - и оба тут же упали без сознания...
Но самое страшное ранение поджидало александровца в Польше. Он тогда уже переквалифицировался в снайперы (зрение у Рыжова было просто удивительное). В одном городке начал Анатолий охоту за немецким снайпером, который уже много наших бойцов извел. Долго пришлось ждать - больно матер оказался противник! И вот вдруг что-то на мгновение блеснуло, Анатолий мгновенно выстрелил. И тут же почувствовал сильнейший удар в голову (немец, видимо, тоже успел нажать на спусковой крючок!). Внизу был загон для лошадей - туда и упал ничком снайпер Рыжов, развороченным лицом прямо в грязь.
- Отец говорил, что когда он очнулся - вокруг носились напуганные артиллерийской канонадой лошади, но ни одна не наступила на него, - улыбается Ирина. - И вот с таким лицом - в какой-то жиже, грязи вперемежку с кровью (глаза практически ничего не видели) - он и пошел, шатаясь, искать медсанбат. Как потом медики рассказывали, которые всякое успели повидать на войне: их парализовал ужас, когда они неожиданно увидели, что прямо на них идет... солдат без головы! Такое оптическое искажение возникло оттого, что лица-то фактически не было - одно черно-кровавое развороченное пятно...
Это было последнее, третье уже по счету ранение бойца Рыжова. После долгих месяцев, проведенных в госпиталях, Анатолий решил, что в таком "искореженном" виде домой в Александров (пусть с боевыми медалями и орденом) он не вернется. И потому завербовался работать в г. Шахты Ростовской области. А затем был комендантом одного из освобожденных районов в Латвии. В родной город, немного попривыкнув к своему новому "обличью", приехал в 1947 году.
"У НЕГО ЖИЗНЕННАЯ ПОЗИЦИЯ БЫЛА: КТО, ЕСЛИ НЕ Я?!"
- Сама я родом из Воронежа, - продолжает рассказ уже Анна Егоровна Рыжова. - Приехала работать по распределению на Александровский радиозавод после окончания радиотехникума. И, как помню, познакомились мы с Толей на танцах - несмотря на страшные ранения, он очень красиво умел танцевать!
И когда мы поженились в 1952 году, я не раз отмечала у него своеобразную решительность характера (рассуждал в критических ситуациях примерно так - "Кто, если не я?!"). Помню, рассказывали его родственники: Толе было лет 12-13, когда в районе нынешнего локомотивного депо, где жили его родители, какому-то неосторожному прохожему поездом отрезало ноги. Кровь хлещет, все собравшиеся зеваки оцепенели. А мальчишка помчался в свой сарай, схватил какие-то веревки и быстро перетянул оставшиеся на ногах "культи".
Или второй подобный случай произошел с ним уже на войне. Медсестру в бою ранило прямо в... грудь, причем навылет! Вокруг парни в основном молодые - девчонка ни в какую не дает никому сделать перевязку. А кровь так и хлещет под шинелью - а это значит, что все, прощайся с жизнью, кто тебе в полевом медсанбате будет переливание делать! Так наш Анатолий, не долго думая, рванул у "сестрички" шинель и гимнастерку. И хоть был весь исцарапан, но быстро перевязал ее "прелести" - и в лазарет!
А после войны, в 50-60-е годы уже, пойдет мой муженек в народную дружину - и сколько я не прошу: "Ну не связывайся ты с этой московской шпаной, высланной на 101-й километр!", нет, обязательно за слабых или обиженных заступится. Идет в чистой рубашке, бывало - и попросит мальчуган во дворе велосипед помочь починить. Так весь измажется, но сделает ("Аннушка, ну как я могу мимо пройти?"). Вот такой характер был у него...
- Анна Егоровна, что сейчас думаете о святом для нашей страны празднике - Дне Победы?
- Пока был жив мой Анатолий Ильич, мы этот праздник встречали у нас дома всем "миром"! Приходило, не соврать, всегда человек 25 - и на всех угощения хватало. После его смерти я на 27 лет уезжала в Воронеж (там сиротами остались дочка и сын моей умершей сестры, и я им стала второй матерью). А вот минувшей осенью вернулась на свою вторую родину. Знаю, что многие до сих помнят моего супруга. Он ведь, несмотря на все пережитое (сколько операций на лицо и глаз пришлось только делать!), был человеком общительным и жизнерадостным. И 9 Мая мы обязательно со всеми близкими родственниками пойдем к нашему Анатолию Ильичу на могилку. Принесем цветы, еще раз вспомним, какой он был хороший и добрый. Хотя и войну страшную пережил...
А. ШОРНИКОВ.